Книга «Зверинецкий остров», автор Александр Шёлковый
Книга была написана на украинском языке и это ограничивало читательскую аудиторию. Чтобы познакомить с этим произведением как можно больше людей, я взялась за перевод романа, что заняло у меня несколько месяцев. Всё это время автор, Александр Шёлковый, терпеливо отвечал на мои вопросы по поводу сюжета и философской концепции. Кроме того возникли сложности, связанные с языковой системой. Например, некоторые фразы на украинском языке, напоминающие лирическую песню, при переводе на русский теряли свою мелодичность, не прочитывались ассоциации и отсылки к культурным традициям. Поэтому я сделала не дословный перевод, а выполнила авторский пересказ произведения.
Вместе с тем, издание книги только на русском языке лишило бы её самобытности, богатства образов и ассоциаций, которые имеют место при обращении к оригиналу. Приняв во внимание эти соображения, мы подготовили для вас публикацию в необычном формате: её можно читать с двух сторон, с одной стороны – текст на русском языке, с другой – на украинском (при этом обе стороны книги являются лицевыми, и оба текста встречаются в середине).
Встречи с такими интересными людьми, как Александр Шёлковый – большое событие для нас. Подборка книг на его рабочем столе отражает разносторонние интересы писателя, это такие авторы, как: Блаватская, Леся Украинка, Гессе, Бхагавад-Гитта, Коцюбинский, Стругацкие, Франко, Блейк, Упанишады, Бруно Шульц, Майринк, Томас Манн, Мережковский, Пидмогильный, Толстой, Прохасько, Воннегут, Яворицкий, Довженко, Стефаник.
Подобно своим именитым коллегам, Гофману и Кафке, Александр посвящает значительную часть времени своей основной профессии – он железнодорожный инженер. Кроме того Алксандр Шёлковый – отец пятерых детей, эта тема часто встречается в книге. Богатый жизненный опыт автора в сочетании с оригинальной философской концепцией создают глубокое и интересное художественное произведение.
 |
| Александр Шёлковый с сыном Матвеем |
Купить бумажную книгу за $20.29 Купить электронную книгу за $5.43
Купить электронную книгу в формате EPUB и PDF за $5 на сайте издательства через платёжную систему PayPal https://paypal.me/OlgaLagoutenko/5USD После отправки платежа сообщите ваши контактные данные, чтобы мы могли отправить вам книгу. Наш e-mail: shasta.olga@gmail.com
Отрывок из книги Александра Шёлкового «Зверинецкий остров»
И небо скрылось, и свилось как свиток; и
всякая гора и остров двинулись с мест своих.
Откровение Иоанна Богослова, 6:14
Когда-то всё началось. Теперь продолжается. Некоторые древние процессы еще длятся, многие новые явления накладываются на старые незаконченные, такие наслоения множатся, отголоски их становятся все более диссонансными, развитие событий – все более непредсказуемым, призрачным; мотивы хаотичных действий размывают ясность форм и содержания. Вдобавок к этому духовный капитал не переходит по наследству; дети, вступающие в жизнь без опыта, вынуждены наступать на грабли взрослых, писать общую и личную историю с нуля. Некоторые в поисках духовных активов находят свой остров и настраивают там звучание внутренней музыки и текстов. Так образуются сообщества свободных каменщиков, музыкантов, железнодорожников, художников, фотографов и металлургов – всех, кто любит чистые ноты и созвучия, где каждая тема имеет свой размер, ритм, продолжительность и гармоничность звуков и пауз. Такие неформальные сообщества ищущих могут быть и вовсе замкнуты в своем одиночестве, и виртуальны, и невидимы для любых посторонних глаз, потому что сам источник скрыт. Он нигде, и он везде… Весь интерес в истории поиска.
В современных обстоятельствах найти, тем более создать гармоничное место сложно, но, при желании, абсолютно реально, если имеешь зрение, слух и умеешь танцевать. Танец как средство языка наиболее простой метод передачи твоего содержания. Танец сплачивает и объединяет тела и мысли. Но в повседневной жизни очень важно, какой танец и где исполнять. Здесь главное контекст. Несоответствие танца времени или пространству приводит к абсурду. За каждое па в танце жизни приходится нести ответственность. Перед общим ритмом и гармонией, которую легко нарушить. Если не уверен – даже не начинай. Лучше пауза, чем фальшивая нота. Тогда можно просто смотреть и запоминать. Но от себя ничего не вставлять: ни звука, ни паузы. Беречь активное творчество другого человека…
Когда-то учитель музыки мне сказал, что пауза так же важна, как и нота. Холст музыки и жизни построен на чередовании звука и беззвучности, света и тени, актива и пассива в едином ритме. Главное – не выпадать из ритма, в ритме можно делать все, что угодно. Во всем мире подлинный ритм имеет один источник и размер. Все земные дела должны быть внутри него. Если танцуешь или просто движешься – будь в этом ритме. Самая первая оценка качества человека – способность вступать в резонанс с этим ритмом. Кроме того, есть возможность выбора – кто-то сознательно принимает решение не-действовать, молчать, дрейфовать, не быть.
Выбор… В этом животные счастливее нас. У них от природы каждое движение и поступок – в гармонии с ритмом своего вида, класса, типа, царства, внешних обстоятельств... Думаю, что не одно и то же – умереть от пули, или от зубов дикого хищника в лесу. В последнем случае смерть естественна, без ненависти, даже с некоторым светом любви между хищником и его добычей.
Мало кто знает, что у земного большинства музыка квадратная. Ещё меньше тех, кто знает и любит музыку неквадратную. Квадрат. Черный. Видимо, такой вид открывается, когда лежишь в гробу под землей. Бесконечный квадрат. Но если квадрат нескончаемый, что можно сказать о квадрате? Есть ли он? Может, и музыка всегда только квадратная? Нескончаемо квадратная?
Если полагаешь, что музыка безграничная, но квадратная, то где-то всё равно имеются углы. С углами проще танцевать, тем более если они прямые. Но всё же есть смысл в танце без квадратов, углов, границ… Это великая цель – научиться танцевать без тактов, сильной доли, без времени и географических отметок, в полной неопределенности, в бездне… Это самый высокий уровень танца. Там обитает чистый дух, который этот ритм и задаёт. Этому никто не учит, придется постигать самому. В черном безграничном квадрате без углов. Там их нет. То есть вообще нет. Как и времени, образующего углы, такты и сильные доли. Лишь нескончаемая сфера...
Это повествование о такого рода танцах и такой музыке.
Деревянное двухэтажное здание, уютная лужайка, все закрыто от посторонних глаз зелеными деревьями и кустарниками, за которыми можно услышать как плещутся волны. На втором этаже терраса под кровлей. Пахнет морем. Этот уголок обнаружился прямо посреди мегаполиса. Поселились. Живут. Такое себе общежитие.
Бертольд Шварц и студенты-химики ни при чем. Бывал я в том Фрайбурге, где родился монах, открывший миру порох. Как: монах – и порох? Но ведь сам порох не убивает… Город красив. В черном немецком лесу. Все красиво, если смотреть издалека. Подходишь ближе, и замечаешь грязь. Поэтому мудрые мужчины с годами становятся дальнозоркими, и в их жизни преобладает красота и гармония.
Гуру сидел на террасе и предавался созерцанию; вдруг спрашивает, а почему в этом году так много мух, которые мешают вознестись его духу? А потому, говорят, что Тренер мусор уже два месяца со двора не выносит, на майдан, говорят, ушел, когда вернется – неизвестно. А зрение почему такое плохое стало, даже в очках читать не могу? Да потому, что не чистили стекло в очках полгода, такова логика явления, господин великий гуру. Так и сидим, ждем, кто вынесет или протрёт.
Из района на остров построен мост, который можно перейти или переехать. Все знают друг друга, и когда кто-то едет на машине и видит людей на дороге, то останавливается, чтобы подвезти. Таков здесь неписаный закон. Дома старые, в основном деревянные. Если прийти зимой, то внутри пахнет уютным деревянным теплом и простой, вкусной и умеренной едой. Летом на лужайке между деревьями висит гамак с какой-нибудь девушкой, читающей бумажную книжку, зимой он пуст и мокр. На дворе – лестница, ведущая неизвестно куда вверх и цветы. Как пойдешь вниз через кустарник мимо старых деревьев, выберешься к небольшому заливу, где иногда купаются местные нимфы.
А внешняя среда, напротив, неизбежно связана с углами, крестами и другими острыми недобрыми предметами, такими, как штыки, пули или гвозди, которые никак не соотносятся с формой нашего тела. Чтобы научиться жить в соседстве с этими неприятными вещами нужно уметь крепко пить. Поэтому в последнее время Мэтр все больше проводит дома. Выходит только в магазин за продуктами или прогуляться в парке над морем. Долго сидит там в китайском дворике, думает, рассуждает, потягивая местный коньяк на влажном воздухе. С Мэтром и коньяком сидеть приятно, не чувствуется ни ветра, ни темноты, надвигающейся на остров под тихий разговор о квадратных танцах, о столь желанной необходимости выхода к середине бесконечной сферы. Умиротворение, понимание и тишина, этого не найдешь на материковой части большого города. Гуру-Мэтр рассказывает о Бруно Шульце. Он потягивает из бутылки и говорит, что есть литература, которая подобна качественному южному вину или благородному хорошо выдержанному коньяку. Ее употребляешь в покое, в тихом месте с красивым видом, небольшими глотками, не спеша, впитываешь в себя вкус слов, обдумываешь остаток каждой мысли, предложения, выражения, языкового пассажа и оборота... Такие литературные напитки невозможно пить залпом, как водку или самогон, и заедать жирным салом, пренебрегая ярким ароматом поэтически-философского содержания, потому что исчезает весь смысл употребления. Чтобы оценить вкус таких напитков/произведений, нужно иметь длительный опыт употребления... Качество благородного коньяка постигается благодаря культуре отношений с алкоголем. Так и в литературе. Любовь к высокому искусству воспитывается трудом души и опытом. Именно таков Шульц. Виртуоз слова и мысли, постигший закон звуков и пауз. Вдох – выдох. Есть время для литературы, а есть для питья. Через несколько циклов неизбежен выход на новый уровень, но какой – никому неизвестно. Если научишься жить в соответствии с ритмом и гармонией, тебя ничего не остановит. На острове я многое понял. Неплохие там получались танцы и тексты.
А началось все из-за переселения. Правильно говорят, не цепляйся за место. Путешествие – средство понимания мира. Даже не географического. Мира в себе. Какой-то писатель из нашего круга очень точно сказал, что неожиданное путешествие подобно уроку танца, который преподает Бог. Многие из нашей компании имели только самое необходимое. В кельях – кровать, шкаф, стол. Когда у тебя мало предметов, которые ты называешь «своими», лучше чувствуется музыкальная волна и такт Вселенной. Этакое сообщество искателей смыслов и путей обращения к общему ритму. Но они занимались не только «игрой в бисер». Реальная жизнь со всеми проблемами и радостями полноценно наполняла мотивы отношений, забот и действий островитян.
Дом стоял на горе, и если добираться по воде, приходилось подниматься по каменной лестнице между кустами можжевельника до калитки со своими чемоданами. Труднее всего приходилось зимой, когда лестница покрывалась молодой влажной гололедицей. Тогда часто можно было увидеть картину, как с лестницы из-за кустов вдруг высоко в небо взлетали чьи-то пакеты, чемоданы и другие вещи, вот так: «Фррррр!» – как фейерверк – руки незадачливого жильца запускали вещи в воздух, а сам путешественник катился по ледовой лестнице на песчаный берег реки. Если чемодан раскрывался в воздухе, то все предметы: краски, нотные тетради, зонтики, книги, чулки, домашние тапочки, бутылки, дамская косметика – взрывались в воздухе над холмом цветным куполом. После этого происшествия лучше не спешить, а сесть на песчаном берегу на свои чемоданы и посмотреть, например как волны рисуют узоры на мокром песке. Таковы их способности: сколько волны не стараются, у них выходят только горы. У каждой горы – свои контуры. Волны как руки, непрерывно стирают предыдущий рисунок и на его месте рисуют новые неповторимые линии. Сколько дней провел Павел в наблюдении, никогда ничего другого не видел, кроме гор на песке, не иначе море любит горы и дальние горизонты, рисует только их и дает понять это каждому железнодорожнику. Моряки к таким наблюдателям на берегу относятся спокойно и с уважением. А может быть море пытается что-то сообщить, как говорит Тренер. Ведь говорить словами – это человеческое, другие могут изъясняться иначе...
Павел нашел дом и друзей на крутом берегу реки случайно, когда выходил из подземного перехода. В ореоле солнечного света стоял Мэтр и покупал безалкогольные фрукты своей невесте. Так и познакомились. Павел получил предложение бросить беспорядочное скитание по гостиницам и поселиться в их доме, в отдельной комнате, а по вечерам приходить на совместные посиделки. Жизнь поменялась. Теперь вещи были в одном месте. Один маршрут и однообразные действия, привязанные к коловороту Солнца, дают жизненное преимущество, ибо любые ритмические действия, даже на первый взгляд бессмысленные, помогают прозреть.
Иногда терпеливый наблюдатель за волнами замечал в воде труп врага. К таким вещам здесь привыкли. Главное, не принимать его, пусть плывет, с мёртвым надо уметь прощаться, даже если он много чего для тебя сделал… Хочешь, чтобы не было врагов, а потом и их трупов? Не принимай их, не делай своими…
Владение призрачно. Владение ограничивает. Ток воды, движение волны, как и человеческое сознание, не могут быть инструментом обладания… Владение – отдельный образ существования, оторванный от потока. Любая локализация места и времени провоцирует неискренность, искусственность и, как следствие – лицемерие, ложь. Иногда материальная жизнь всё же требовала выходить из потока на берег. Но лучше, чтобы это был свой берег, чистый берег, с ближними своими, которых любишь. Хотя если смотреть в корень, то ближние – все, и дальних не бывает, и врагов не бывает.
Островитяне были каждый в своем потоке и, одновременно, все вместе на общем берегу. Каждый приносил своё духовное и материальное. Законы общежития были неписаны и, по умолчанию, выполнялись всеми, даже более трепетно, чем требовалось, с заботой о ближнем. Идеальное общество, идеальное государство в миниатюре. Хотя люди разные, потоки разные, а беды и радости общие – берег один. Противоестественное здесь не приживалось, потому что не понимало смысл теории Бруно Шульца о черном безразмерном квадрате (для практических неискренних людей островитяне были средоточием сумасшедших и ненадежных), даже таксисты сюда ехали неохотно и не оставались подождать.
С одной стороны рядом с островом располагалась филармония, как духовный Храм, с другой – Лысая гора, как Храм природный. Хотя, на самом деле, природный и духовный Храмы – это один Храм. Островитяне пользовались удачным месторасположением и иногда посещали концерты и религиозные службы под настроение. Так Павел, после совещания на железной дороге, попал на Страсти по Матфею. Сидел в первом ряду и плакал. Музыка разрушила все дамбы, большая вода пошла. На него испуганно смотрели первые скрипки, потом вторые, потом повернулся и дирижёр... Впоследствии рыдал весь оркестр. Все оставили инструменты, а музыка все лилась и лилась неизвестно откуда… Потом Павел шел по морозной заснеженной ночи через безлюдный склон прибрежного утеса, через ледовый мост, по песчаному берегу своего острова. Под лунным сиянием рассматривал застывшие горы, которые были нарисованы свободными волнами и думал про единый смысл всех природных явлений. К природным явлениям он теперь добавил и искусство… После морозного речного воздуха повеяло запахом теплой пищи – это Гала – муза Мэтра – приготовила вкусный ужин. Паша пошел на тепло и нашел в доме замечательную компанию. Между гостями и хозяевами этого дома не было никакой разницы. У Паши было немного вещей, поэтому свободное место в его комнате использовали как хранилище художественных произведений, антиквариата и театральных костюмов. Если принять, что творение есть продолжение творца, и каждая вещь несёт частицу ее хозяина, то Павел разделял свой сон с Малевичем, Айвазовским, Яблонской, крестоносцами, запорожцами, средневековыми мастерами, дворянами 18-19 веков, авангардистами начала 20-го, современными живыми и радостными художниками… Здесь возникала естественная мысль о том, что нет существенной разницы, жив человек или давно умер. Творения остаются, а с ними и человек не кончается. А он никогда и не кончается! Здесь все об этом знали, и всем в этом доме всегда хватало места, потому что живые и не-живые равноправно вносили свой вклад в качество потока, который наполнял дом творениями рукотворными и невидимыми, тонкими…
Купить бумажную книгу за $20.29 Купить электронную книгу за $5.43
Купить электронную книгу в формате EPUB и PDF за $5 на сайте издательства через платёжную систему PayPal https://paypal.me/OlgaLagoutenko/5USD После отправки платежа сообщите ваши контактные данные, чтобы мы могли отправить вам книгу. Наш e-mail: shasta.olga@gmail.com
Комментарии
Отправить комментарий